Россотрудничество о народной дипломатии

Даже в условиях политических потрясений и пандемии коронавируса прямые контакты между людьми и целыми обществами в разных странах — это та часть нормальной жизни, которую хочется и нужно сохранить. Как раз на развитие таких контактов направлена общественная дипломатия. Рассказываем, что это такое.

Из одной «красной зоны» в другую

Этой осенью в Москву из двухнедельной поездки в Узбекистан вернулась группа россиян. Ездили не в отпуск — в командировку. Правительственными делегациями Россия и страны СНГ сейчас не обмениваются, а вот медики разных профилей из разных городов с лета целыми бригадами вылетали для помощи врачам и тысячам пациентов.

«Наша группа из 35 человек прибыла в Узбекистан с последующим распределением в регионы, — рассказала Майя Козлова, врач-инфекционист из московской Инфекционной клинической больницы №2. — Я находилась в Фергане, наша команда врачей объезжала больницы города Ферганы и ферганской области. Делились опытом в обследовании, лечении пациентов с COVID-19.»

Вместе с Майей Узбекистан посетили анестезиологи-реаниматологи, эпидемиологи, пульмонологи, кардиологи, специалисты лабораторной диагностики, детские врачи. Бригады специалистов из Москвы, Подмосковья, Сергиева Посада с опытом работы в первую волну эпидемии посещали временные госпитали и стационары, работали плечом к плечу с узбекскими специалистами в «красной зоне». Обучали, советовали: как эффективно отделить «красную зону»? Как лучше стерилизовать поверхности? Вместе пересматривали протоколы, изучали статистику во всей республике.

Есть контакт

Пока власти официально благодарят за помощь и поддержку, пользователи в Facebook не скупятся на комментарии: «Спасибо большое вам за старание, хотя вы тоже рисковали заразиться! Земной поклон вам!».

Еще весной, в самые первые такие командировки — в Италию и Сербию — вылетали военные медики. Вскоре им на смену пришли гражданские. Кроме того, с начала пандемии Россия передала странам-партнерам сотни тысяч тест-систем, масок, защитных костюмов. Помощь оказана Молдавии, Таджикистану, Казахстану, Киргизии, Армении и Азербайджану.

Распространить такую модель взаимодействия Россия готова и на другие страны. Причем в будущем к «медицинской дипломатии» могут подключиться и волонтеры, активное движение которых получило в этом году особую популярность.

«Мы подумали, что надо помочь добровольцам России и стран АСЕАН установить связи и контакты, чтобы ребята могли общаться и обмениваться опытом»,— рассказывал летом после видеоконференции с министрами иностранных дел из стран АСЕАН (Ассоциации стран Юго-Восточной Азии) глава МИД РФ Сергей Лавров.

«Трудно переоценить роль народной дипломатии, призванной способствовать наращиванию контактов между людьми, стиранию старых и предотвращению появлению новых разделительных линий», — отметил он же в другом своем выступлении.

Нужно работать напрямую

«Народная дипломатия», о которой говорил министр — понятие емкое, хотя точного определения у нее нет. Именно этот термин чаще использовали в советское время. Считается, что и появился он в XX веке, хотя сети неформальных контактов при помощи паломников, купцов, путешественников, промышленников, писателей создавались и за несколько столетий до того. В СССР народная дипломатия была поставлена на службу строительства коммунизма и репутации Советского союза за рубежом: активно развивались более сотни обществ дружбы с зарубежными странами, контакты с зарубежными организациями и деятелями культуры, иновещание, в страну привлекали иностранных студентов.

Сегодня чаще говорят «общественная дипломатия» или «публичная дипломатия», в шутку — «дипломатия без галстуков». И нередко поясняют: это про диалог и взаимодействие с обществами в других странах, которое в итоге приводит к развитию международных связей страны и общему взаимопониманию.

«Неотъемлемой составляющей современной международной политики становится использование для решения внешнеполитических задач инструментов «мягкой силы», прежде всего возможностей гражданского общества, информационно-коммуникационных, гуманитарных и других методов и технологий, в дополнение к традиционным дипломатическим методам», — отмечается в нынешней редакции российской Концепции внешней политики.

Есть контакт

Проще говоря, там, где на международную арену выходят не только политики и дипломаты, а в особенности, где одних дипломатов не хватает, можно и нужно говорить о народной дипломатии. Многие такие проекты в России реализуются при участии «Россотрудничества» — Федерального агентства по делам Содружества независимых государств, соотечественников, проживающих за рубежом, и по международному сотрудничеству. Но нередко участники общественной дипломатии взаимодействуют между собой и без участия государства.

«Работайте напрямую с такими же, как вы, а они уже будут влиять должным образом, и, надеюсь, позитивно, на само развитие процесса сотрудничества и на тот самый имидж России, о котором вы сказали», — напутствовал общественников в 2017 году президент Владимир Путин. «Нужно работать напрямую и это будет та самая народная дипломатия, которая нужна людям», — убеждал он.

Иногда в текущей политической ситуации в западных странах подобная активность, даже если она инициирована гражданским обществом, может наталкиваться на обвинениях в тенденциозности и ангажированности, в продвижении официальных интересов Москвы. Но этого боятся не все: например, в 2016 году американский актер Стивен Сигал получил российское гражданство, а позже стал спецпредставителем МИД России по вопросам российско-американских гуманитарных связей. Его задача — содействие дальнейшему развитию российско-американских отношений в гуманитарной сфере, включая взаимодействие в сфере культуры, искусства, общественных и молодёжных обменов.

Продолжение на Yandex Zen