Вот уже более 15 лет в небольшом аргентинском городе Барилоче существует хор «Ликуй», исполняющий русскую, в том числе православную, духовную музыку. О том, как удалось заинтересовать аргентинцев русскими песнями, рассказывает создатель и руководитель хора наша соотечественница Ольга Людкова.

– Недавно на Международном фестивале духовной музыки «Хрустальная часовня» мужской ансамбль вашего хора получил первое место. Удивительно, что в конкурсе духовной музыки побеждает коллектив из далёкой Аргентины, которая, кажется, почти не связана с Россией, православной культурой. Как возникла идея создания такого хора, исполняющего русскую, в том числе духовную, музыку?

– У нас город очень маленький. И те русские, которые сюда приезжали, почему-то не стремились участвовать в жизни общины. Я живу в Барилоче с 2000 года и начала посещать здесь православную часовню. А я всегда пела в церковных хорах, ещё когда жила в России, и мне очень хотелось возобновить эти занятия. Мы образовали маленькую группу – из пяти человек, куда вошли наши российские соотечественники, переехавшие в Аргентину.

Потом по разным причинам службы в часовне прекратились, но идея выступать с хором, исполняющим русскую церковную музыку, осталась. И я обратилась к своим аргентинским друзьям с предложением присоединиться к нашему хору. Они с радостью согласились: «Что будем петь?». Я предложила исполнять и церковную православную музыку, и другую классическую, которая подходит для хора. Вот так и начала набираться наша группа. Сначала нас было 5, потом 12, потом 16 человек.

Ольга Людкова

– Это поразительно: аргентинцы, не знающие русского языка, начинают петь русскую музыку. Как вам удалось их этим заинтересовать?

– Русской кухней! Сначала приглашала на борщи, пирожки. Потом стали читать русскую поэзию, книги, смотреть русские фильмы. И вот так получилось, что сейчас у меня в хоре вообще все аргентинцы, хотя у некоторых есть русские корни. Сейчас в нашем хоре 24 человека – женщины и мужчины.

– Как часто вы собираетесь на репетиции?

– Репетиции у нас регулярно – два раза в неделю. Ни снег, ни дождь нам не мешает собираться по понедельникам и пятницам с восьми до десяти вечера. Все наши участники работают – многие преподавателями в школах, кто-то работает очень далеко от центра, но все обязательно приезжают.

Хотя своего постоянного места для репетиций у нас нет. Раньше собирались у кого-то дома – тут принято собираться компаниями за большими столами, поскольку семьи у всех большие. А потом мы нашли место в католической часовне, куда нас пригласил католический священник отец Хорхе. Это всё на благотворительной основе. И сейчас наши репетиции проходят там.

– На Международном фестивале духовной музыки ваш мужской ансамбль победил с песней «Выйду ночью в поле с конём» группы «Любэ». Почему вы выбрали эту песню? Что сейчас у вас в репертуаре, помимо духовной музыки?

– Мне очень нравится выискивать особенный репертуар. Однажды нам неожиданно подарили ноты композитора Алексея Абуткова. Оказывается, он был учеником Римского-Корсакова и в своё время эмигрировал в Аргентину, в провинцию Мендоса. Он открыл там консерваторию и занимался также композиторской деятельностью. После его смерти осталось много нот, которые были никому не нужны, в результате их стали сжигать прямо на улице. Одна из выпускниц его консерватории в этот момент случайно проходила мимо и спасла оставшиеся ноты, передав их в музей. А уже музей позвонил нам и предложил взять это наследие русского композитора. Вот так его произведения появились в нашем репертуаре.

Почему я сейчас выбрала песню про коня? Это моё личное отношение к русской душе. Когда я предложила нашим участникам спеть эту песню, мужчины сразу её прочувствовали – естественно, по-своему, увидев в ней что-то своё.

А что касается православной музыки… Да, в Аргентине много верующих людей. Я сама православный человек, и в нашем хоре есть группа людей, которые также исповедают православие. Остальные наши участники чувствуют эту музыку через слово – я подробно объясняю её содержание. Они с большим уважением относятся к русской духовной музыке.

– Ваши хористы ещё и поют на русском! Это же надо было выучить слова, достаточно непростые. Как им это удаётся?

– Мы работаем с фонетикой. Я хоровик с большим опытом работы, и когда слышу, как иностранные хоры поют на русском языке (ничего не понятно – картошка во рту), это больно. Я «доставучий» человек, поэтому всё подробно объясняю и прошу моих исполнителей добиваться правильного звучания слов.

Да, у многих наших участников есть русские корни – в основном, бабушки, дедушки и даже прабабушки. Так что русского языка они не знают. Тем удивительнее, что, по словам многих из них, в душе они себя чувствуют русскими, особенно когда исполняют русскую музыку – что-то отзывается.

– Конечно, годами ходить в хор и петь песни на чужом, в общем-то, языке, непросто – нужно, чтобы что-то откликалось в душе…

– Аргентинцы очень чувствительны к музыке и эмоционально на неё откликаются. У них много непрофессиональных музыкантов, а их музыка очень мелодична. В то же время в Аргентине живёт много иностранцев. У нас в Барилоче тоже есть много национальных общин – и русские, и украинцы, и белорусы, и мы все вместе здесь нормально живём. В репертуаре нашего хора есть и украинская музыка: моя мама – украинка, а папа – русский из Новгорода.

– Ваш хор впервые участвовал в фестивале «Хрустальная часовня»?

– Нет, впервые мы принимали участие в этом фестивале в 2017 году и приезжали в Москву по приглашению прекрасного человека, выдающегося музыканта Ольги Косибород, художественного руководителя фестиваля. В 2017 году мы получили третье место, а ведь в программе участвовали 40 хоров. Через два года мы опять приехали и заняли второе место. В этом году фестиваль проходил в виртуальном формате. Сам фестиваль – высокого уровня, там много участников из других стран.

– Какие впечатления от поездок в Москву остались у ваших коллег из хора?

– Все прочувствовали, что-то внутри ёкнуло. Все отмечали, что русские – очень добрые и гостеприимные, еда вкусная, природа прекрасная. Но есть что-то ещё, помимо этого, что притягивает. Мы же и у себя в Аргентине посещаем русские и украинские общины в других городах. И всегда это очень душевные встречи.

– Ваш хор, наверняка, уже стал местной достопримечательностью в стране?

– Не только в Аргентине. Мы были уже во многих местах: выступали в Бразилии, в Парагвае, Чили. Нам очень нравится ездить с выступлениями. Объездили всю Аргентину. И везде нас очень хорошо принимают. Всем нравится эта музыка, мы собираем большие площадки.

Я считаю, что наш коллектив уникален., потому что многие говорят, что раньше не слышали такую музыку. Конечно, всех удивляет, что аргентинцы поют нашу православную музыку, и это делает хор уникальным. Поэтому и репертуар выбираем сложный, а это ценится. Иногда видишь, как на наших концертах зрители настолько погружаются в музыку, что у них буквально слёзы выступают на глазах. Потом подходишь, разговариваешь, и они признаются – да, глубоко взволновало исполнение.

У меня муж поёт в хоре, сын поёт, и мы в семье постоянно говорим об этом, разрабатываем новый репертуар.

– В вашем репертуаре уже, наверное, несколько десятков песен?

– Думаю, больше 40 произведений. Мы стараемся делать циклы по произведениям русских композиторов, например, Сергея Рахманинова, известного автора духовных композиций Павла Чеснокова, Петра Чайковского. Но мы и «Тонкую рябину» исполняем на девять голосов.

– А ваши друзья из хора стали изучать русский язык, раз уж поют по-русски?

– Да, конечно. Мы постоянно обсуждаем, о чём мы поём? Нам бы очень хотелось, чтобы в нашем городе появилась русская школа. Да, здесь есть преподаватели русского языка, и мои участники ходят на уроки русского. Помню, мы ездили в Бразилию и в часы отдыха пошли на пляж. Так мои ребята взяли с собой учебники по русскому языку!

Мы выступали с концертом в Санкт-Петербурге, и я рассказала зрителям о составе хора. Когда мы закончили петь, нас окружило множество людей, и все стали говорить с моими певцами по-русски. То есть все были уверены, что они прекрасно говорят по-русски, раз поют так чисто. Поэтому я всегда говорю своим: ребята, учите русский язык!

Светлана Сметанина, Фонд Русский Мир.